Реальность где-то рядом - Страница 35

– Ну и правильно. – Солдат протянул руку. – Сергей.

– А? – спросил Чесноков, потом понял и улыбнулся. Придерживая тело Кира, протянул руку в ответ. – Тоже Сергей. Чесноков.

– Тезка, стало быть. Левкота. – Глянул на непонимающее лицо Чеснокова и пояснил: – Фамилия моя такая. Тебе точно «броник» не пробило, че ты плечо?.. – Но тут дверь грузовика вдруг сама собой захлопнулась, пол задрожал и возник звук мотора. Левкота приглушенно выругался и вздохнул.

– Чего? – спросил Чесноков.

– А, – солдат раздраженно махнул рукой, – сам не видишь, что ли? Двое нас осталось со всей роты, понимаешь? Раз никто не добежал… ну, блин, ничего удивительного. Как же они танки-то зевнули на этом направлении, а?

– Куда мы едем-то?

Левкота пожал плечами:

– Хрен знает. Куда пошлют, туда и едем. Это же, стало быть, Белостокский выступ. А я тебе вот что скажу – бывают стратегические ошибки, которые никакой тактикой не исправишь, будь ты хоть Суворов и Наполеон в одном флаконе. Мы уже третий раз эту ситуацию обыгрываем, два прошлых раза, ясный барабан, продули и в этот тоже продуем. – Он похлопал по карманам, достал портсигар, вынул из него «козью ножку». – Будешь?

Чесноков отрицательно мотнул головой.

– Немцы даже согласились, чтобы мы все «Шпагиными» вооружились заместо положенных СВТ, хотя на самом деле ППШ в войсках тогда еще не было почти. А что толку?

Левкота прикурил от зажигалки и затянулся.

– Какие немцы? – осторожно спросил Сергей.

– Ну… немцы, – Левкота не понял, – противоположная, в смысле, сторона. Мы же тут не просто так, у нас как будто историческая реконструкция, ептыть.

– А они что, настоящие?

– Ты что, совсем ничего не знаешь? Интро пропустил, да? Ну и зря. Немцы настоящие, из Германии. А у нас все русские. С обеих сторон немножко иностранцев есть, но совсем мало – игра без переводчика, так что сам понимаешь. А вообще нас примерно поровну, но обычно немцы нас делают.

– Почему? – машинально спросил Чесноков.

– Потому что они немцы. Для наших это все же просто игра в основном. Побегать-пострелять. У нас оно как – не дала нашему человеку его девушка в этот день, он загрустил, пива нажрался и в игру не пошел. А он не абы кто, а начальник штаба армии… У них такого быть не может – орднунг, блин. Вот за счет порядка они и берут.

Чесноков удивленно хихикнул – настолько дико это прозвучало. Левкота усмехнулся понимающе:

– Ага, смешно. Всем смешно.

Сергей прислушался к монотонному звуку двигателя. Что-то было в нем необычное, и Чесноков не сразу понял что. Но вдруг заметил странную цикличность. Словно звук мотора, довольно неровный, записали на пластинку, и эту самую пластинку заело. Левкота посмотрел на Чеснокова, кивнул:

– Восемь секунд.

– Чего?

– Запись, говорю, восемь секунд. Потом по новой. Все сразу замечают, уже сто раз писали, а никто менять и не собирается, – кивнул в сторону, Сергей посмотрел и увидел лежащую в углу скамьи стопку бумаг.

– Что это?

– Книга жалоб и предложений вроде как. Когда время переправы на десять минут сменили, положили эти листочки. Чтобы, стало быть, народ не скучал в дороге. Все же десять минут, – Левкота усмехнулся, – ладно еще. Поначалу две минуты было, прикинь. Только загрузился, только по местам расселись, уже хлоп – доехали. Иной раз садишься где-нибудь в болотах Белоруссии, а вылезаешь уже на Карельском фронте, не грузовик, а сверхзвуковой самолет, тот еще реализм, блин. Но все равно полно недовольных – не хотят за свои бабки в грузовике аж целых десять минут сидеть без дела. А так нормально. Командиров бы нам получше. Я вот с пулеметом и минометом хорошо управляюсь, а мне ППШ в зубы – и иди воюй. Ну где тут логика?

– А чего ж тогда играешь?

– Ну не все так плохо. Раз на раз не приходится. Иногда получше бывает, я вот позавчера «Отличного минометчика» получил. – Левкота с заметной гордостью ткнул в значок на груди. – Вообще, отлично устроились – сидели в землянке, под четырьмя накатами, так что фрицы ну никак не доставали. А мы их, как только зазеваются, угощаем шестнадцатикилограммовыми «огурчиками». Вот уж они не любили наших подарков – чуть затишье, достанут свой громкоговоритель и ну нас поливать матом с ужасным акцентом. Они-то думают, что оскорбляют нас, а мы сидим, угораем над ихними потугами – уж больно потешно у них это получается, спектакль, да и только. «Комеди Клаб» отдыхает, ептыть. Поначалу у них, правда, русский был, ну из тех, что в Германию переехали в девяностые, вот он, гад, умел за живое зацепить. Такие, наверное, и становились предателями. Ну мы его быстро отправили на два метра вниз.

– Ты, кстати, кто в реале? – Последние предложения окончательно убедили Чеснокова в том, что эта игра – не премодерируемая, и он решил брать быка за рога.

Левкота удивленно поднял брови:

– Сисадмин, типа. К чему это ты?

– Да так, проблема у нас… у меня, в общем. Дело такое…

Но тут звук мотора и дрожание пола вдруг прекратились, и дверь распахнулась, впустив в грузовик яркие солнечные лучи.

– Приехали, – сказал Левкота, кидая самокрутку на пол и давя ее сапогом, – вылезай, там расскажешь, если время будет, – и вышел за дверь. Сергей замешкался, переложил безвольное тело Кира на другое плечо и поднялся, чтобы выйти следом, но тут дверь вдруг захлопнулась.

– Не понял, – сказал Сергей, толкая ее рукой. Но дверь и не шелохнулась. Причем не просто не шелохнулась – она даже на волосок не подалась, словно была сделана не из листового железа, а из броневой плиты толщиной так в полметра. – Черт! – Сергей налег на дверь плечом, потом замолотил по ней кулаком свободной руки – тщетно. Он возился у двери минут пять, пока весь не вспотел. Снял каску, утерся, присел на скамью отдохнуть и обдумать ситуацию. Похоже, система его просто не заметила – выпустила единственного игрока, потом решила, что больше людей в грузовике нет, и закрыла дверь. Видимо, так. И, надо думать, теперь дверь откроется не раньше, чем надо будет перевезти очередную группу бойцов, что запросто может случиться через минуту, а может, и через два часа. Вряд ли этот «грузовик» единственный. Насколько успел понять Сергей, масштабы у этой игры не маленькие, так что грузовиков должен быть не один десяток, но когда игрокам понадобится именно этот – неизвестно. «Кстати, – вспомнилось вдруг, – а что с кольцом?» Чесноков засунул руку в карман, вытащил колечко на свет и рассмотрел. Тонкий золотой ободок без надписей и украшений. Сергей надел его на палец, подождал, но ничего особенного не почувствовал. Стукнул кулаком по скамье, поморщился от боли в костяшках. Очевидно, кольцо все свои сверхъестественные свойства растеряло. Видимо, в сорок первом на фронте магических колец не водилось. Чесноков вздохнул, осмотрелся бездумно, но тут его взгляд упал на стопку бумаг. «А почему нет? – подумал он. – Даже если они читают эти писульки нечасто, все равно имеет смысл написать. Мало ли что, лишним не будет».